— Девушкаа! Заказывать будете?
— Что? – я выплыла из астрала.
— Что-что – откуда я знаю, что?! – официантка, видно, окончательно потеряла терпение. – Так будете?
— Я еще посижу немного. Дайте мне минут десять, — сказала я, приходя в себя.
Официантка развернулась и недовольно забурчала, удаляясь от моего столика:
— Так можно весь день просидеть…
Я раскрыла томик Акунина. Вообще-то не люблю детективы, но Акунин почему-то по душе пришелся. По-крайней мере, до середины книжки непонятно, кто убийца. Это уже прогресс. Да и слог у него очень приятный. Видно, под классику косит.
За окном мела вьюга. Сырой питерский климат медленно убивает. В Питере хорошо быть туристом. Но постоянно жить в сером, промозглом, депрессивном городе – невозможно без помутнения рассудка.
— Девушка, горячий шоколад принесите! – крикнула я куда-то в сторону барной стойки.
Состояние у меня было странное. Как всегда. Так себя обычно чувствуешь перед дальней дорогой. И это мое привычное состояние – «как перед дальней дорогой». Ни к чему не привязана. Ни за что не цепляюсь. Легкость. Свежесть. Новизна в каждом мгновении.
Передо мной появилась большая белая кружка с горячим шоколадом. Запах начал согревать меня.
Недавно одна моя знакомая упала, поскользнувшись на льду. Упала нехорошо, головой об лед. А сверху на голову упал проходящий мимо человек, который попытался ее поймать. Секундное дело. Когда мужчина вскочил на ноги, пытаясь понять, жива ли девушка, с потревоженных крыш стал с грохотом падать снег.
— Бомбят? – спросила моя знакомая, лежа на льду, и мужчина понял, что дело плохо.
Дальше была травма. Травмпункт. Где с мужчины взяли 500 рублей за прием. Сделали рентген. Поводили пальцем у носа. Посмотрели подбитое ухо. Диагноз «жить будет» всех, безусловно, порадовал. В итоге сотрясение мозга, требуется несколько дней полного покоя.
Расставались тяжело. Мужчина чувствовал себя виноватым.
— Да я бы все равно навернулась, и без вашей помощи, ей-богу! – говорила девушка в ответ.
— Но, видимо, с меньшими травмами… — не унимался случайный прохожий.
— Кто знает…
За соседним столиком ребенок сидит и ждет маму. Чихнул громко.
— Мааамааа!
Мать машет ему рукой от барной стойки:
— Ручкой вытри, сынок!
Я протягиваю салфетку. Мальчик смущается, улыбается, берет салфетку и, повозив около носа, машет ею маме:
— Мне тетя дала! – кричит радостно мальчик, так и не вытерев свои сопли.
Эх, как же я люблю сидеть в кафе и наблюдать. И творить.
Наконец заходит Жора. Подходит к моему столику, на ходу сделав заказ, что-то типа «Девочки, мне американо со сливками и минеральной воды!». Жора – это мой литературный агент. Он весьма худощавого телосложения, что не сочетается с его тучным именем.
Жора сел, посмотрел мягко в мои глаза, не отводя взгляда закурил. Помолчали. Я допивала свой горячий шоколад.
— Деньги я тебе, конечно, принес. Но, дорогуша, ты не расслабляйся. Пишешь талантливо, хорошо, но надо острее сюжет, нам ведь это продать надо, а?
— Ага, — говорю, — Донцову из меня хочешь сделать?
— Ни в коем разе! – восклицает Жора. – И, очень тебя прошу, спрячь ты этого акунина, а то еще, не дай бог, слухи пойдут, что мой писатель читает детективы!
— Да меня ж никто не узнает все равно, — пробормотала я, переворачивая книгу.
— Это пока! – Жора поднял вверх указательный палец для убедительности. – Это пока.
— Ну ладно. Деньги-то дай. – Зная жорину «забывчивость» говорю я.
— На-на, тебе принес ведь. – Жора положил на стол конверт, а сам набросился на свой американо, как будто это его первый в жизни кофе.
— Ого! Толстый. – Я запихала конверт в сумку, не пересчитывая.
— Это аванс. Дальше будет больше. Ты только твори, деточка! Не останавливайся.
Жора скользнул быстрым взглядом по полупустому кафе. Причмокнул и замер.
Я немного посидела, потом открыла книгу и стала читать. Минут через пятнадцать Жора очнулся:
— Так все, я побежал. Жду материал от тебя через неделю. Деньги будут недели через две. И ты это… поострее, ага? – Жора подмигнул, шмыгнул к стойке, расплатился и исчез.
Мне оставалось только допить шоколад, наслаждаясь хорошей прозой, и идти домой творить поострее.
Я все время думаю о том, зачем богу понадобилось людей головой об лед стукать? Единственное разумное объяснение этому – чтобы вернуть в Настоящий момент. Вот спросите человека, который упал, о чем он думал перед тем, как упасть! Он вам расскажет кучу интересных вещей: продукты в магазине покупал, к родителям ездил, подарки на новый год дарил, билеты заграницу оформлял, ребенка из садика забирал и так до бесконечности. А БЫЛ-ТО он в тот момент на улице, на скользком льду. Только его тело там было, а сознание – нет. Бах! — вот и соединили одно с другим.
В момент падения сознание очищается от всех этих ненужных мыслей в один миг – когда падаешь, ты ни о чем не думаешь! Пустота.
Я оделась, положила деньги за шоколад на столик под блюдце и вышла в метель.