О пользе университетов Анна узнала давно, но никому не говорила.
Она жила в небольшом финском городе, пока не окончила школу и не поступила в университет в Хельсинки. Там она нашла много новых друзей, ходила в церковь и числилась активным членом одной из местных лютеранских общин. Поступила она, к слову, на теологический факультет, где готовили пасторов, и вскоре уже могла вести небольшие мессы и заменять пасторов на богослужениях. С подругой она стала снимать квартиру, небольшую, конечно, но вполне себе приятную. Встроенная в коридорчик кухня, одна большая комната и одна – маленькая, чистейший подъезд, ну, да это в Финляндии не роскошь. К тому же вся эта прелесть в центре города. Анна поступила на работу в центр досуга для проблемной молодежи, где успешно проводила всякого рода кружки и выезды, занимала, одним словом, молодежь, чтоб та не таскалась без дела и не увлекалась пагубными вещами, такими как наркотики, воровство и тому подобное. Параллельно с этим она учила русский язык и часто стала ездить в Россию, все больше по церковным делам, но потом ее пригласили проводить христианские лагеря для подростков, в основном из детского дома. У нее это выходило отлично, ее все любили, учили всяким словечкам, типа «похавать» или «круто». Она наивно брала их в свой активный словарный запас, употребляла в компании старичков прихожан, после чего смекнула, что это такой русский юмор, и быстро ему обучилась. Она запросто находила общий язык и с восьмидесятилетней старушкой и с тринадцатилетним детдомовцем.
В это же самое время она продолжала учиться в Хельсинском университете и работать в центре для трудной молодежи.
В тридцать лет у Анны встал ребром вопрос замужества и собственных детей. Подруги повыходили замуж, ее соседка переехала к другу, квартиру одной стало снимать очень дорого. И Анна пошла в интернет на поиски мужа.
И нашла. Причем довольно быстро. Его звали Крис. Он знал немного русский язык, целых шесть лет учил его в школе. Его родители, будучи заядлыми коммунистами, отдали сына в школу с изучением русского языка. Крис оказался одним из немногих финнов, которые называли себя атеистами. Они смеялись, что он столько лет искал сильно верующую жену, а она – мужа атеиста.
Летом они расписались. Через год у них родилась прелестная малышка – Айно. Девочка росла и проявляла завидную самостоятельность. От подгузников она отказалась сразу, как только смогла об этом сказать – она ведь уже большая. Случилось это где-то в полтора годика. К двум годам она уже говорила очень много, целыми предложениями, пела песни, не вредничала, самостоятельно принимала решения и безумно радовала родителей. На два годика семья Анны приехала в Россию, отдохнуть, отпраздновать. Как раз в этот день было три года, как Анна и Крис расписались. Айно получила кучу подарков, отведала Киевского торта и клубники на десерт, целых два часа играла в песочнице, и завела себе там русских друзей.
А Анна и Крис, оставив дочку с бабушкой у друзей, поехали гулять и веселиться в центр. Очень хотелось им посмотреть на шоу самолетов на Неве. Но ходили слухи, что шоу по непонятным причинам отменили. Тем не менее, они поехали в центр, встретились там с друзьями. На дворцовой набережной была целая тьма народу.
— Это ж надо столько людей обмануть! – сказала Анна.
Немного постояв на набережной, они решили где-нибудь посидеть. Зашли в плавучий ресторанчик, заказали шампанского и пива. Несмотря на поздний час, солнце светило очень ярко и уморительно.
— Так ты закончила университет-то или еще нет? – спросила я.
— Не-е-е-ет. Мне еще год. Вот если Айно в садик отдадим в августе, то пойду учиться. – Анна отхлебнула пива.
— Я помню, когда я оканчивала школу, ты училась в университете… Теперь я уже закончила университет как два года, а ты все еще учишься…
— Да-а-а-а… — засмеялась Анна. – В нашей семье должна быть какая-то стабильность.
— В мире должна быть какая-то стабильность! – сказала Майа.
— Да-да в мире! Все меняется, а Анна все учится. Сейчас вот Крис собирается поступать на исторический, потом, глядишь, и Айно подрастет… Так ведь спокойней, когда все вместе стабильно учатся… — смеялась Анна.